Рецензия Михаила Шавшина на роман "Ассирийские танки у врат Мемфиса".

"Книжное обозрение" N 9, март 2008 г.

Новый роман Михаила Ахманова "Ассирийские танки у врат Мемфиса", как в предисловии позиционирует его сам автор - о любви, "о безответной любви к неблагодарной, проклятой и несчастной родине". Но, вероятно, ошибочно считать его только таковым. Эпиграфом к нему могли бы послужить слова Виктора Цоя: "Две тысячи лет война/Война без особых причин". Впрочем, каждый читатель волен увидеть в нем именно то, что ему кажется наиболее существенным, потому что очень сложно определить жанр этого произведения. Скорее всего, у автора просто наболело. Судите сами. Время действия условно, мир, в котором происходит это действие, тоже условен. На грани впечатления от сумасшедших полотен Сальватора Дали.

Вряд ли это параллельная реальность, слишком уж все знакомо. До мелочей. И лагеря-каменоломни, где человека стремятся низвести до уровня безмозглого скота, и политработники-жрецы, не нюхавшие пороху, но зато исправно "стучащие" на командиров и бойцов подразделений, где они призваны поднимать моральный дух, и бездарные полководцы, не жалеющие чужих жизней, когда приходится отстаивать города, названные именами вождей-фараонов, вместо того, чтобы разворачивать действительно необходимые наступательные операции на стратегических направлениях.

На альтернативную историю это тоже мало походит. Иначе откуда бы взялись в африканских песках люди, распевающие "Вставай, страна огромная" или "Три танкиста". Естественно, тексты переделаны сообразно обстановке и моменту, но ассоциации-то они вызывают вполне определенные. Хотя, очень возможно, что тут я ошибаюсь, и у большинства молодых читателей не возникнет никаких ответных эмоций.

Это не антиутопия. Если в боевых действиях используются отравляющие газы, небо бороздят цеппелины, а некто с Заокеанского континента по фамилии Хемингуэй буквально только что написал "Прощай, оружие", будущим такой мир являться никак не может.

И уж тем более не утопия. Какая, в самом деле, может быть утопия, если идет война! Война с колоссальными жертвами и разрушениями. Когда в боевые действия втянуто множество стран и народов, когда пытки и массовое уничтожение мирных жителей становятся нормой.

Это и не "сайенс фикшн". Переносные ракетные комплексы никак не стыкуются с римскими легионами, а язычество - с тоталитаризмом конца ХХ века. А племенные обычаи, укоренившиеся в, казалось бы, могущественных державах, хоть убей, не вписываются в рациональную картину придуманной автором реальности. Война, как ни парадоксально, всегда способствует прогрессу (хотя бы в примыкающих к ней областях человеческой деятельности), и поэтому антураж из истории древнего мира постоянно входит с ней в раздражающий диссонанс.

Не укладывается роман и в рамки фэнтези, хотя, безусловно, законы жанра соблюдены. Герои на протяжении всего повествования упорно идут к цели. Правда, цель у них - не сокровища, не артефакты, не чудодейственные эликсиры и не формулы могущества, а всего лишь свобода. Обычная свобода обычного человека. Нет здесь ни злых чародеев, ни исполинских монстров, ни таинственных шкатулок и сосудов, зато есть бесконечная пустыня, регулярные войска (в том числе и СС, правда аббревиатура в данном случае расшифровывается как "Собаки Саргона"), операция "Буря в пустыне", генерал Памфилий и стратег Ворошилла.

Что же это за жанр такой? А все очень просто. Автор не ограничивал себя рамками жанра. И поэтому в романе все работает на его замысел. Еще Шекспир сказал: "Весь мир - театр". Вся беда в том, что он к тому же еще и театр абсурда. Разве не абсурдно нищее существование большей части населения в самой богатой стране мира? И разве не абсурдно натужное выдумывание себе врага? Будь то безродные космополиты, враги народа, американский империализм, мировой сионистский заговор или международный терроризм. Особенно если ты сам и являешься основоположником этого самого терроризма! И разве не абсурдна любовь к отечеству, которое приложило максимум стараний для того, чтобы тебя уничтожить? Как-то уж очень по-оруэлловски получается. А тупая вера в обещания светлого завтра при всем том, что тебя уже бесчисленное количество раз обманывали - не абсурд?

Так чем же наш реальный мир отличается от того, выдуманного? Да практически ничем! И поэтому все недоумения разом снимаются. Мы сами так живем. И, к великому сожалению, это заложено в природе человеческой. Скорее всего. Полной уверенности все-таки пока еще нет. Хотя некоторые на удивление резво стремятся зафиксировать именно такое положение вещей. Как, например, правитель древней страны Та-Кем, которую мы привыкли именовать Египтом, фараон Джосер, мрачной тенью нависающий над своими подданными и за глаза называемый ими Джо-Джо (ничего не напоминает?).

Главный герой романа, полководец Хенеб-ка, верой и правдой служивший отечеству и проливавший кровь за неправедные идеалы своего властителя, стараниями Уха Фараона, коварного жреца Хуфтора, с командных высот низвергнут в лагерь для офицеров и солдат, "потерявших честь", то есть нарушивших - натурально, с точки зрения толкователей - законы и предписания, данные свыше. И ждал бы его неминуемый конец в лабиринтах каменоломен, если бы не "счастливый случай" - нападение супостатов- ассирийцев, в ходе боевой операции пролетавших над затерянным в песках узилищем. Доблестный командир чезета Хеннеб-ка с верными соратниками оказывается на свободе. Но горек ее вкус. Кругом враги - и пришлые, и соотечественники, готовые в служебном рвении уничтожать людей, поставленных вне закона. Чтобы остаться в живых, бывшие полноправные граждане своей страны вынуждены с боями прорываться за ее пределы. И все бы складывалось довольно неплохо, ведь опыта сражений им не занимать, если бы не разворачивающиеся вокруг щемящие картины зверски растоптанной родины.

Чем дальше продвигается отряд, тем неотступнее становится у его бойцов желание защитить эту землю от поругания. В конце концов, презрев перспективы свободы и достатка, все они остаются, чтобы - и это не подлежит сомнению - погибнуть, встав последним рубежом на пути у врага. Таков их нелегкий выбор.

Что движет человеком, отринувшим собственное благополучие и решившим стоять насмерть ради - пусть даже призрачной надежды - спасти других людей и страну, в которой они родились и живут? Почему он вдруг напрочь утрачивает инстинкт самосохранения и начинает совершать немыслимые, с точки зрения досужего обывателя, действия? Вот тут-то и проступает сквозь пелену призывных лозунгов и навязчивых заклинаний основательно забытое и давно принесенное в жертву сиюминутной выгоде понятие "честь", неразрывно связанное с таинственным чувством, называемым любовью. И это самое понятие вдруг неким ирреальным образом выдергивает человека из пространства его привычных занятий и заставляет приносить в жертву самое дорогое ради незыблемых этических принципов, далеко не всегда укладывающихся в систему рационального мышления.

Война из категорий "захватническая" или "освободительная" (что зависит от мнения сильных мира сего) в восприятии людей, осененных честью, нечувствительно переплавляется в категорию "абсолютное зло" и подлежит неукоснительному пресечению. Вероятно, именно так полагает автор романа и, соответственно, его герои.

А вы-то сами как думаете?