Роман Буревой

трилогия "Сыщик" (2005 г, 476 стр., тираж 4 000 экз.), "Маска Дантеса" (2006 г, 492 стр., тираж 4 000 экз.), "Тень Нерона" (2007 г, 411 стр., тираж 4 000 экз.). Изд-ва "АСТ", "Астрель-СПб".

Изображая космическое будущее человечества, писатель-фантаст неизбежно сталкивается с задачей построения картины мира в глобальном масштабе. Тут нельзя ограничиться первым планом, судьбами немногих персонажей и их приключениями; сюжет полотна таков, что требуется фон величиной с Галактику. Схема подобной конструкции в общем-то известна со времен азимовского "Основания": исход человечества с Земли, экспансия в другие звездные системы, рождение новых демократий и империй, конфликты между ними и одиссеи героев в прописанных автором декорациях. Обычно этот традиционный антураж украшается всякими деталями: наличием избранной планеты воинов, телепатов и т.д., расцветом роботехники и появлением искусственного интеллекта либо борьбой с чужими враждебными расами; иногда все эти "овощи" автор загружает в одну кастрюлю, чтобы навар был погуще.

На первый взгляд трилогия Романа Буревого "Сыщик", "Маска Дантеса", "Тень Нерона" написана по тем же классическим канонам: произошла экспансия, после чего возникли новые цивилизации, взявшие моделью республиканский Рим, как на планете Лаций, или Россию XIX века, или наполеоновскую Францию, или что-то еще из обширного земного социума. Эти державы, гордые своей вторичной самобытностью, вступают в союз или воюют, соперничают, интригуют, борются за богатые колонии - словом, непрочь лягнуть конкурента и оттяпать кусок космического пирога. В таком Мироздании и действует юный герой Марк Валерий Корвин, патриций Лация и гениальный сыщик, владеющий генетической памятью предков, которые тоже были служителями закона и справедливости. Корвин помнит о сотнях преступлений, расследованных предками, знает тысячи неприглядных тайн, как своих соплеменников, так и людей с иных миров, в силу чего он - опасная и грозная фигура. Как говорили латиняне, "Multos timere debet, quem multi timent" - многих должен бояться тот, кого многие боятся. В полном соответствии с этой поговоркой Корвина то и дело пытаются убить, но на его стороне - светлый разум, опыт предков и верные друзья. Так что все его эскапады кончаются вполне благополучно.

Такая вот конструкция, хоть и выписанная умелой и уверенной рукой, но вроде бы привычная. Однако стоит заглянуть подальше фасада, и там - возможно, с удивлением, - мы обнаружим нечто более веское, чем детективные интриги. Я бы назвал этот авторский замысел, скрытый за пестрой оболочкой приключений, психологической достоверностью. Детство и юность Корвина, в силу некоторых причин, были суровы: проданный в рабство, он знаком с плетью надсмотрщика, с голодом, унижениями и людской злобой. Произошел счастливый поворот в его судьбе, стал он человеком благородным, слугой Фемиды, но долго, долго придется ему выдавливать раба из собственной души и памяти... Дух, душа - или, если угодно, внутренний мир героя - вот то, что придает романам о Корвине глубину и объемность, что отличает эти истории от множества подобных. И, следуя Буревому, который сделал Лаций наследником Рима, приведу под конец еще одно изречение латинян: "Mens divinior" - дух, причастный к божественности.